Всё произошло странным образом. Лит получил письмо вместо звонка, и несмотря на то, что оно было адресовано ему, его доставили в дом Наны.

Будучи наставницей, Нана взяла на себя смелость прочитать письмо, прежде чем вручить ему. Конечно, она просто беспокоилась о благополучии Лита.

Письмо было написано безупречным почерком:

«Дорогой Лит, ещё раз спасибо за убийство чудовищного магического зверя. Вы послужили графству Люстрия и заслуживаете соответствующего вознаграждения. С этой целью я хотел бы, чтобы вы присоединились ко мне в моём поместье через десять дней после получения этого письма. Нам нужно многое обсудить. Я настоятельно прошу вас связаться со мной как можно скорее через коммуникационный амулет леди Нереи.

Граф Трекьюилл Ларк».

— Что это значит? — спросил Лит у Наны.

— Хм-м, я чувствую запах хороших и плохих новостей. Хорошая новость в том, что ничего серьёзного. Несмотря на мрачный тон, достойный платёжного поручения, Ларк воспользовался письмом, а это значит, что ничего срочного или важного, раз он мог позволить себе дождаться доставки и ответа. Плохая новость заключается в том, что всё вышесказанное воняет формальностью и этикетом. Боюсь, что тебя ждёт целый день скуки, пока ты будешь заниматься всеми официальными делами, касающимися твоих премий и прочего. Как я всегда говорю, маленький бесёнок, ни одно доброе дело не остаётся безнаказанным!

«Это моя реплика! Ты не только вскрываешь мою почту, ты даже крадёшь мою фишку?» — внутренне вскрикнул Лит.

***

Следующий звонок был неловким, граф Ларк был непривычно спокоен и невозмутим, умудряясь не задать Литу ни одного вопроса о магии и ни разу не потерять свой монокль во время разговора.

Узнав, что Лит принял приглашение, он заявил, что его личный портной заедет позже снять с Лита мерки, и что он отправит свой дилижанс в назначенный день, через час после рассвета перед домом Наны.

Затем граф вежливо, но быстро закончил разговор, сказав, что у него много дел. Для Лита это было всё равно что разговаривать с совершенно незнакомым человеком.

Портной прибыл меньше, чем через час, он не бросил на Лита ни одного злобного взгляда или язвительного замечания. Напротив, он почему-то узнал его с первого взгляда, похвалив за высокий рост.

Несмотря на то что ему было всего восемь с половиной лет, Лит уже был выше одного метра тридцати пяти сантиметров, а в графстве Люстрия любой мужчина выше метра семидесяти пяти считался высоким.

— Продолжай расти так быстро, и скоро ты станешь таким же высоким, как граф, молодой человек.

Когда мужчина ушёл, Нана удивлённо присвистнула.

— О боги, я его знаю. Это портной, который делает костюмы вручную для семьи Ларк. Это даже хуже, чем я думала. Этот случай должен быть чем-то действительно большим, вроде приглашения на бал. Это один из тех редких моментов, когда я счастлива, что больше не принадлежу к высшему обществу. Приготовься к долгому неловкому молчанию, невыносимому светскому разговору и тому, что тебя будут показывать, как какого-то экзотического зверя.

***

Лит провёл следующие десять дней в привычном порядке — зацикливаться на словах Наны было бессмысленно, так как он уже принял эти вещи во внимание, когда решил укрепить свои отношения с графом.

Кроме танцев, конечно. Лит всегда ненавидел танцы, даже на Земле.

Когда настал судьбоносный день, перед домом Наны остановился роскошный дилижанс. Он был весь белый, с декорами, выкрашенными в золотой цвет, запряжённый четырьмя белоснежными жеребцами.

Камердинер спустился вниз, поклонился Литу и подал ему маленькую деревянную шкатулку.

— Милорд, прежде чем садиться в дилижанс, я хотел бы, чтобы вы переоделись в свой новый костюм.

Такое уважение ошеломило Лита, поэтому он поклонился в ответ, не говоря ни слова, прежде чем отправиться переодеться в жилище Наны.

Он вышел оттуда в тёмно-синих бархатных брюках поверх жёстких кожаных туфель, белоснежной шелковой рубашке и блейзере в тон брюкам, с вышитым золотом графским фамильным гербом на груди.

«О, чёрт! Я, наверное, ношу больше денег, чем стоит ферма моей семьи. Судя по гербу, я думаю, что Нана была права, он собирается представить меня кому-то, и ему нужно, чтобы этот кто-то знал, кому я принадлежу», — Лит был один в дилижансе, открыв ему дверь, камердинер сел рядом с кучером.

Поездка продолжалась более получаса, несмотря на удивительную скорость лошадей. От нечего делать Лит провёл всё время, используя Накопление. Его тёмно-голубое ядро маны ещё не изменилось ни на один оттенок, оно определённо нуждалось в дополнительной работе.

Когда дилижанс, наконец, остановился, Лит выглянул в окно и обнаружил, что они уже подъехали к воротам поместья.

Два вооружённых солдата поговорили с кучером, осматривая всё внутри, над и под дилижансом, прежде чем пропустить их.

«Едем на полной скорости, вооружённые до зубов охранники, полная проверка кареты. Может быть, Нана ошиблась, ведь это выглядит всё более давящим с каждой секундой».

Войдя в ворота и оказавшись за высокими серыми стенами, дилижанс замедлил ход, позволив Литу рассмотреть поместье целиком. Парк вокруг поместья простирался так далеко, насколько хватало глаз.

В воздухе пахло скошенной травой, клумбами и мелко подстриженными кустами, украшавшими мощёные дорожки, пересекавшие весь парк.

На полпути между воротами и поместьем располагалась площадь, окружённая скамейками, а в центре возвышался огромный пьедестал с мраморной статуей того, кто, как предположил Лит, был либо первым графом Ларк, либо предком, которым они гордились.

Само поместье было больше, чем он себе представлял, простираясь по меньшей мере на три тысячи квадратных метров, разделённое на главное здание, левое и правое крыло, образующие перевёрнутую U-образную форму.

Потребовалось ещё почти пять минут, чтобы добраться до входа в особняк.

Чем больше он осматривался, тем больше чувствовал, что что-то не так. Одно из самых больших изменений, произошедших после того, как ядро маны Лита превратилось в голубое, заключалось в том, что наряду с пятью чувствами, его инстинкты значительно улучшились.

Он был способен чувствовать скрытые опасности, как в случае с ру, и легче уловить истинный нрав и намерения кого-то. Поэтому он не упустил из виду, что вокруг было слишком мало слуг, а те немногие, которых ему удалось заметить, имели напряжённое выражение лица.

Дворецкий в белой и тёмно-синей ливрее приветствовал его глубоким поклоном.

— Граф просил меня извиниться от его имени за то, что не принял вас лично, магико Лит. Его светлость также поручил мне как можно скорее доставить вас в его личные покои, где он всё вам объяснит.

Бесстрастное лицо дворецкого было безупречным, но Лит мог бы разрезать атмосферу ножом. Он последовал за дворецким до двойной двери комнаты, охраняемой четырьмя солдатами.

Заглянув в окно, Лит увидел, что снаружи было ещё больше охранников, патрулирующих окна и стеклянные двери, ведущие в парк.

Войдя внутрь, он увидел, что граф нервно расхаживает по комнате, двое молодых людей сидят в креслах, и оба проявляют признаки беспокойства, то ли постукивая ногами, то ли теребя волосы.

Граф Ларк почти не изменился с тех пор, как видел его в последний раз. Ему было от середины до конца пятидесятых, ростом метр восемьдесят три, с худощавым телосложением, что делало его ещё выше.

У графа были густые чёрные волосы с проседью, коротко подстриженная козлиная бородка того же цвета. Его неразлучный монокль в чёрной оправе был прикреплён к нагрудному карману синим шелковым шнурком.

Как только он увидел Лита, его мрачное поведение снова наполнилось энтузиазмом.

— О боги, Лит, наконец-то ты здесь!

Граф пожал ему руку с такой силой, что Лит подумал, что он на самом деле пытается её раздавить.

— Но где же мои манеры. Позволь мне представить моих любимых детей.

Оба юноши встали и по очереди протянули руку.

— Это мой третий ребёнок, Джадон. Он также следующий в очереди, чтобы стать следующим графом Ларком. Надеюсь, это произойдёт через много лет.

Лит пожал ему руку. У Джадона была крепкая, но нежная хватка; физически он напоминал своего отца, за исключением того, что был почти на десять сантиметров ниже и с гораздо более мускулистым телосложением. Ему было чуть за двадцать, с чёрными как смоль волосами и козлиной бородкой.

— А это мой четвёртый ребёнок, Кейла. Этой молодой красивой даме уже почти шестнадцать, и она готова дебютировать при королевском дворе. Они единственные члены семьи, которые у меня остались.

Кейла была миниатюрной девушкой, ростом метр пятьдесят три, с огненно-рыжими волосами с оттенками золота и изумрудно-зелёными глазами. Она была одета в изумрудно-зелёное дневное платье, которое подчёркивало её волосы и глаза. Она походила на графа, за исключением красоты.

Она была не очень хорошо одета для вкусов Лита, и, несмотря на весь её макияж, было невозможно скрыть такой тяжёлый случай прыщей. И даже если бы она как-то избавилась от них, он счёл бы её в лучшем случае хорошенькой.

Кейла протянула ему руку, ладонью вниз. Лит не нуждался в книге по этикету, чтобы понять, что она ждёт поцелуя руки.

Это было неловко для него, он никогда не делал ничего подобного даже для своих прошлых подруг, когда всё становилось почти серьёзным. К счастью, после того как он дважды умер и возродился, столкнувшись с убийцами и магическими зверями, потребовалось бы гораздо больше, чтобы смутить его.

Поэтому он слегка поклонился, коротко чмокнув её в руку.

— Для меня большая честь и удовольствие познакомиться со всеми вами, — вежливо сказал Лит.

— А теперь, ваша светлость, не могли бы вы объяснить мне причину моего вызова?

Чем больше он видел и слышал, тем меньше понимал. Лит не мог понять, почему граф сообщает ему все эти бесполезные подробности, и почему сшитый вручную костюм, который он получил, был так похож на тот, который носил Джадон.

Граф закрыл лицо рукой.

— О! Конечно, мне очень жаль. Я до сих пор так потрясён последними событиями, что моя голова не работает должным образом. Позволь мне объяснить. Я позвал тебя сюда, потому что мне нужно, чтобы ты спас наши жизни. Моя жена хочет убить всех нас.