С самого утра Аясэ избегала меня… По крайней мере, мне так казалось, и понять причину внезапного поведения я так и не смог. Не успел я дойти до стола, как она уже ушла в школу, не сказав мне ни слова. Я вообще не понимаю, что на неё нашло. Вчера вечером последнее, что увидел на её лице, была улыбка, и в тот момент я почувствовал, что мы стали друг другу близки как никогда раньше, и чем больше я думал об этом, тем меньше всего понимал её.

Если бы на улице шёл дождь, то мы бы могли пойти в школу вместе, и тогда бы у меня появился шанс спросить её об этой перемене, но погода предала меня, так как на улице даже не было ни единого облачка. Крутя педалями велосипеда, я посмотрел на это прекрасно чистое небо двенадцатого дня июня, которое было идеального лазурного цвета. И правда, такая прекрасная погода в сезон дождей —редкость. Я пытался отвлечься на происхождение этого самого выражения «прекрасная погода в сезон дождей» и сосредоточился на дороге. Если бы я этого не сделал, уж точно моя голова была бы по краюшкам забита мыслями об Аясэ, и поэтому я продолжал крутить педалями велосипеда в сторону школы.

На листьях и ветвях рядов деревьев, мимо которых я проезжал, сверкали капли вчерашнего дождя. Из-за гравитации и тяжести некоторые из них попадали мне на лицо. Благодаря такому освежающему чувству моя сонливость понемногу пропадала.

Может, она всё ещё сердиться на меня из-за вчерашнего? Подумав об этом, я был уверен, что она бы точно мне об этом рассказала, если её и вправду что-то тревожит, но, к сожалению, из-за неё я всё больше начинаю волноваться.

Размышляя об этом, я уже доехал до школы, а на небе до сих пор не показалось не единого облачка. Если я правильно помню, то во время второго урока у нас была совмещённый урок физкультуры… И конечно, как и всегда, на ней мы будем тренироваться к предстоящему спортивному фестивалю на теннисном корте. На нём-то я снова могу увидеться с Аясэ.

Первым уроком у меня был современный японский, но, как и следовало ожидать, я никак не мог на нём сосредоточиться. Я даже не помню, о чём вообще был этот урок. И вот когда прозвенел звонок об окончании первого урока, всё начали собираться ко второму.

Я обратил внимание на девочек.

— Хия-а-а-а-а!!!

Как обычно, Нарасака была в отличной форме. То же самое можно сказать и про её подачу, которая перелетела на соседний теннисный корт.

— Ма-а-ая-а-а-а!

— О-о-о, хоум-ран!

— Дура!

Я не припомню, чтобы в теннисе был какой-то «хоум-ран», но не обращая на это внимания я нигде и не смог найти Аясэ среди параллельного класса — вместо этого она снова прислонилась к металлическому ограждению в углу корта и всунула в уши наушники. Она понурила голову и закрыла глаза — это было единственное отличие от её прежнего положения, в котором она смотрела в пустоту и размышляла о чём-то. Заметив эту странность, мне стало ещё интереснее. Я подумал окликнуть её в конце урока, но этому помешала Нарасака.

— Эй, Братик.

«Ты что, и в школе собралась так ко мне обращаться?» У меня появилось желание сказать ей это прямо сейчас, потому что это выходило за рамки ненормального.

— Что-то случилось с Саки?

На секунду я потерял всякую возможность отвечать. В принципе, с её точки зрения, это было понятно, что Аясэ вела себя не так, как обычно.

— Я сам не знаю.

— Понятно, — и, скрестив руки у груди, она пошла в сторону школы.

Девушки, что ждали её, посмотрели на меня с подозрением. Будет вам известно, что между мной и Нарасакой ничего не происходит, ясно?

— Эй, Асамура.

— Хм? А, Мару.

Обернувшись, я увидел, что за спиной стоит мой друг Мару Томокадзу.

— Ты живой ещё, Мару?

— Я просто устал на тренировке.

— Да ты даже не запыхался, и на твоей одежде даже нет и пятнышка грязи.

— А ты взгляни поближе.

Ну да, похоже, что Мару сегодня как следует потренировался во время тренировок бейсбольного клуба. Я увидел на нём грязь и пот, которое покрывало всё его тело.

— Что ты на меня уставился? Ты возжелал моего тела или что?

— Я просто подумал, что тут даже химчистка тебе не поможет.

— Хм-м, и правда. Знаешь, если бы ты мне дал десять тысяч йен, то я бы даже не придал этому значения.

Отдать… Эй, постойте.

— О-о чём ты вообще?

— Я бы выполнил за тебя такую изнурительную работу. От протечки в потолке и до изготовления конуры для маленького щенка — наверное, это разумная цена, да?

— А, вот что ты имел в виду.

— А ты о чём подумал, Асамура?

И ты говоришь об этом только сейчас?

— Не хочу тебе говорить, но у нас никогда не бывает протечек, поскольку мы живём на последнем этаже, да и приютить щенка я не планирую.

— Понятно, какая жалость. Я думал, что это будут первые деньги.

— Разве ты сам себе не противоречишь?

Ты же ведь сам говорил мне, что нужны знания про общество и рынок, чтобы потом заработать деньги, или нет?

— Успокойся, Асамура. Я сказал «первые», только и всего. День рождения на носу, в конце-то концов.

— У кого?

И он замолчал.

— Так, а ты разве не собираешь деньги, чтобы сделать кому-то подарок на день рождения?

— Если мы не поторопимся, опоздаем ко следующему уроку, — и он развернулся ко мне спиной и побежал впереди меня. Понятно. Значит, у Мару есть кто-то, кому он хочет вручить подарок. Представить только, чтобы Мару…

В итоге у меня не появилось возможности даже поговорить с Аясэ в школе. Конечно, я попытался с ней связаться через LINE, но…

«Ты как-то выглядишь невесёлой. Что-то случилось?»

«Ничего не случилось».

Она даже не добавила стикер в конце (хотя я усомнился в этом, так как Аясэ не была похожа на человека, который вообще должен их присылать) и просто дала мне такой пустой ответ.

После окончания занятий в школе я снова должен идти в книжный магазин. Ёмиури, как всегда, дразнила меня, но ничего важного не произошло, и я снова вернулся домой.

Я открыл входную дверь. Из кухни до моего носа доносился нежный аромат мисо-супа, который побудил мои слюнные железы пустить слюну. Значит, Аясэ уже вернулась домой.

— Я вернулся, — и я сообщил о себе, идя по коридору.

— С возвращением… Ужин готов.

Мне кажется, или у неё сейчас совершенно другой тон голоса… Или всё же показалось? Наверное, я чересчур себе накручиваю?

— Сегодня сашими?

Я посмотрел на стол и заметил синюю тарелку с белым гарниром на ней, а также бардовое мясо рыбы — предположительно, полосатого тунца.

— Ага. Мелконарезанный.

— Всё-таки свежее — это отлично.

Похоже, что сегодня у нас на ужин классический японский стол. К мисо-супу подавался нарезанный полумесяцем картофель с морскими водорослями, которое должно согреть моё тело, что было идеальной едой в сезон летних дождей, а в маленькой миске рядом находилось немного огурца. Пока Аясэ расставляла блюда на столе, я вытирал остальную часть стола и успел разогреть себе чайник для чая.

— Спасибо за еду!

Я начал с мисо-супа. Я аккуратно перемешал палочками ингредиенты на его поверхности и поднёс край миски ко рту. Когда мой нос почувствовал его аромат, мои губы ощутили его вкус.

— Ага, твой мисо-суп очень вкусный, Аясэ.

— …Понятно.

— Я чувствую вкус бульона. Он прекрасно сочетается с остальными ингредиентами.

— Конечно, ведь это мисо-суп, — и со слегка обеспокоенным лицом сказала она.

— Не совсем.

Не скажу, что готовил когда-то мисо-суп сам, да и вряд ли бы у меня он получился бы таким вкусным. Я даже не могу посоперничать с ним. Когда я прочитал его рецепт, перестал его пытаться даже готовить. Чтобы насытить мисо-суп насыщенным ароматом, нужно после смешивания с мисо его вскипятить. Этот запах в основном исходит от ферментированного алкоголя. По законам физики весь спирт должен из него выпариться, и это должно быть очевидным, даже если не быть особо знакомым с физикой, но если у вас сохранился интерес к кулинарии, то вполне вероятно, что вы отлично её знаете.

— Но перейдём к главному блюду.

— Какое преувеличение.

— Не преувеличение, а он и вправду выглядит именно таким.

Я положил немного имбиря на полосатого тунца и поднёс его ко рту палочками, предварительно макнув его в соевый соус. Этот кусочек я положил себе в рот и тщательно прожевал. Мясо этой рыбы было немного упругим, но с каждым разом его вкус раскрывался всё больше и больше.

— Вкусно.

Затем я попробовал его с рисом.

— Это превосходно. Аясэ, неужели ты так здорово умеешь готовить?

— Я всего лишь его почистила его и нарезала… Но спасибо. Я купила его на распродаже, так что…

— О-о-о, так значит ты потратилась на него на распродаже.

— Я хочу сэкономить как можно больше денег.

Ну да. Если я правильно помню, то начиная с того момента, когда Аясэ стала ответственной за ужин, мой старик давал ей небольшую сумму денег. Если она продолжит тратить их в том же духе, то она сэкономит какую-то часть.

И тут я вспомнил то, о чём хотел спросить её, но, если вспомнить, то это, очевидно, лишь послужит толчком к дальнейшим вопросам.

— Почему ты так стремишься сэкономить деньги?

Услышав мой вопрос, рука Аясэ с палочками полностью замерла. Она в этот момент тянулась к рыбе, и, пытаясь удержать её, они начали дрожать. Конечно, я не собирался говорить ей, что это плохая манера, но ведь всему виной послужил мой вопрос. Вероятно, сейчас она раздумывала над своим ответом.

— Мне кажется, что я уже говорила тебе об этом, но мне нужны силы, чтобы освободиться от чужого влияния и зажить самостоятельно.

— Так деньги — это сила?

— А я не права?

— Нет… Я так не думаю.

Это факт, что без денег нельзя жить свободно, но деньги в данной проблеме вообще ни на что не влияют. Даже я могу сказать, что это просто бессмыслица.

— Но всё же я просто не могу заработать много денег, — и она вздохнула.

Аясэ наклонила голову вперёд, и её светлые волосы перевалились на переднюю часть фартука. Она положила палочки для еды, чтобы поправить их.

— Я ищу высокооплачиваемую работу на неполный рабочий день, но… — проворчал я.

— Всё хорошо, я и сама ожидала, что ты не сразу такую найдёшь, — ответила она.

В конце концов, я единственный в этом уговоре, кто получает выгоду, но вечно жить с этим я не готов.

— Если ты хочешь, чтобы я усерднее работал, просто скажи мне. Или ты можешь сократить свои затраты на меня.

— Я…

— Тридцать минут утром и один час вечером, хочешь сказать? — в ответ на моё предложение Аясэ просто улыбнулась.

— Как ты догадался?

— Ведь так бы все поступили на твоём месте.

Когда Аясэ готовит, она постоянно смотрит на часы, и вряд ли это можно как-то списать на готовку. Кроме того, она хотела получить информацию о высокооплачиваемой, но с коротким графиком работу на неполный рабочий день для того, чтобы иметь больше часов на учёбу.

— Даже если я знаю рецепт, я не планирую потратить больше времени, чем того требуется. Я просто выбрала лёгкий путь, — и она посмотрела на меня таким выражением лица, которое, вероятно, можно было описать как «Я плохой человек».

— Не правда.

И когда я произнёс это, выражение лица Аясэ изменилось на что-то больше похожее на удивление.

— Почему?

— Просто, если постоянно повторять одно и то же действие, то можно в этом преуспеть, верно? Это значит, что ты можешь делать больше работы за то же время, что и раньше, но при этом ты можешь улучшить свои навыки.

— …О чём ты?

— Даже если ты думаешь об одном часе, то ты можешь сделать что-либо ещё лучше… В данном случае у тебя есть возможность сделать еду ещё вкуснее. Другими словами, так будет расти оплата твоего труда. И поскольку у меня с тобой уговор, то мне нужно оправдывать потраченные на меня ресурсы. Иначе это будет неравноценным обменом.

— Ты про…

— Да, про уговор. Сейчас мне нечего тебе дать, Аясэ, но рано или поздно я не смогу больше закрывать на это глаза.

— Если ты так говоришь, то разве не все семьи в мире одинаковы? День за днём ценности только растут.

— Потому что они такие и есть эти семьи, да.

Дело не только в приготовлении пищи, но и в стирке, в уборке и в шитье. Все эти обязанности помогут сделать из обычных людей квалифицированных специалистов, если выполнять их часто. Вот почему зарплата может вырасти, если работать в какой-нибудь компании, и так можно зарабатывать вплоть до того момента, когда от старости этот процесс не станет неряшливым и медленным. В семье труд точно такой же.

— Моя мама всегда готовила для меня еду все эти годы, но она никогда не получала за это даже одной йены.

— Эти ценности не проявятся до тех пор, пока ты не получишь за это что-либо взамен. Пока ты усердно трудишься в семье, ты этого не поймёшь. Только когда ты пойдёшь за зарплатой, ты начнёшь понимать, насколько велика ценность труда. В этом и заключается проблема идеи.

Поскольку я читал только те книги, в которых говорилось о «труде» и «заработке», эти сложные мысли и уравнения высыпались из моего рта. Если не буду осторожен, я могу возомнить себя всезнайкой, хотя это были всего лишь цитаты, взятые из книги.

— У нас с тобой, Аясэ, уговор, в котором я ищу тебе высокооплачиваемую работу в обмен на еду, верно? И теперь цена твоего завтрака и ужина поднялась. Получается, мне нужно найти способ наверстать твои затраты.

Аясэ молчала, и мне казалось, что она о чём-то размышляла. Я больше не мог держать это у себя в голове, потому и проболтался. В этих мыслях я держал решение проблемы, хоть оно и было не очень приятным.

— …Еда остынет, так что давай поспешим. Я уже набрала ванну.

— Х-хорошо.

Прежде чем я успел заметить это, меня настоятельно попросили взять в руки палочки для еды. Всё это время, пока мы ели, она, как мне казалось, погрузилась в раздумья, даже когда не смотрела на меня. Наверное, она и сама придумала такое невыгодное предложение.

Она мне разрешила принять ванну первым, и после я слил её и налил новую. Я переоделся в чистое и вернулся к себе в комнату. Из прихоти я решил лечь на кровать и почитать книгу. Конечно, у меня остались некоторые нерешённые домашние задания со школы, но это не было настолько критично, если оставить их без дела, поскольку впереди были выходные. Сейчас я больше всего хотел сосредоточиться на ранобэ с бесчисленным количеством красивых девушек на обложке, только и всего.

…Я подумал, что это просто какое-то мимолётное произведение, но оно было довольно увлекательным… Но есть ли такая необходимость, чтобы главный герой встречался с каждой из них, и…

— Ай!

Заблудившись в своих мыслях, эта книжка выскользнула из моих рук и упала прямо мне на лицо. Я совершенно это не ожидал.

— Ну… Наверное, пора ложиться спать…

Очевидно, что сегодняшний день меня вымотал. Я посмотрел на часы, и они говорили мне, что время пока ещё не для сна. Обычно мой старик возвращался в этом часу, но, похоже, сегодня он задержится на работе. Если брать во внимание, что сегодня была пятница, то он мог пойти вместе со своими коллегами после работы в бар. Надеюсь, что он вернётся домой на последнем поезде.

И вдруг я услышал щелчок, после чего в моей спальне свет переключился на ночной режим, а после ещё одного щелчка свет в комнате и вовсе погас. Я увидел, как свет из коридора проходит сквозь небольшую дверную щель, но потом воцарилась будто бы гробовая тишина. Я понял, что кто-то вошёл в мою комнату… Ну, этим «кто-то» определённо была Аясэ, и вряд ли бы вор выбрал именно эту квартиру. Но что ей нужно в моей комнате? Да и к тому же зачем ей понадобилось ещё и свет выключать? Может, она перепутала свою комнату с моей? Я уже подумал привстать на кровати и сказать «Это моя комната», но тут же проглотил эти слова.

— Асамура, ты ведь не спишь?

Чем ближе она приближалась ко мне, тем яснее я видел её упругую грудь, тонкую талию, длинные и стройные руки, которые росли из обнажённых плеч. На ней не было ничего, что могло бы скрыть её прекрасно тело.

Если кто-то до сих пор не понял, то на Аясэ было только нижнее бельё. Мой взгляд был прикован к её талии, которая при каждом её движении двигалась то влево, то вправо.

— Эй, Асамура, я бы хотела с тобой кое о чём поговорить, — подойдя к моей кровати на расстояние в один шаг, Аясэ замерла.

— Хочешь со мной поговорить… — попав в такую ситуацию, ошарашенно ответил я ей.

Аясэ сделала последний шаг и положила свои руки мне на талию. Она посмотрела на моё лицо, и её взгляд встретился с моим.

— Не хочешь ли ты… купить моё тело? — она была на таком близком расстоянии к моему лицу, на котором я почувствовал её дыхание.

В этой полутьме я всё же смог увидел лицо Аясэ.

— …Что?

И моментально мой разум будто помутился. Какого хрена?

— Эй, что ты ответишь?

— …О-о чём ты вообще?

— Именно про то, что и говорю. Я спрашиваю, не хочешь ли ты купить моё тело? Так это должно окупиться.

— …

— Во время нашего разговора я поняла, что моё тело достаточно привлекательное, чтобы возбудить тебя, и… ну… Нам не нужно говорить намёками. Ты можешь воспользоваться им так, как захочешь.

— Эй-эй-эй…

— Я как следует подумала об этом и вот, к чему пришла.

И это «как следует»?

— Так, выслушай меня!

— Ах, хорошо…

Мой разум и рациональность чуть по наклонной не покатились прямиков в ад, но мне едва удалось удержать себя в руках.

— Мы ведь старшеклассники.

— …Ну да.

— И потому вот так. Есть такие странные действия, которые не можешь сделать в одиночку, ты согласен?

Странные действия, которые не можешь сделать в одиночку? Она говорит о действиях, в которых… ну, принимают участие гениталии мужчины и женщины, да? Наверное, она говорит об этом… Я никак не могу найти совершенно иной ответ её словам. Я не святой, который бы говорил о нравоучениях, я — здоровый школьник, так что скрывать это было практически бессмысленно, но я не ожидал, что буду говорить об этом с девушкой моего возраста.

— Когда мы начали жить вместе, как семья, есть вероятность, что мы можем попасть в такую ситуацию.

— Я не хочу об этом думать, но я этого и не собирался исключать.

— Вот тут-то я и задумалась: если это будет проблемно — быть пойманными на месте преступления, то не будет ли больше пользы от того, что мы будем заботиться о нуждах друг друга в определённое время, и только с разрешения обеих сторон.

— Как ты вообще могла прийти к такой мысли…

— Когда ты так высоко оценил мою еду, Асамура…

Услышав такую резкую смену темы, я был озадачен. Почему мы вдруг заговорили о сегодняшнем ужине?

— …Я уже всё обдумала, и если бы просила деньги за свои ужины, то так бы я могла заработать деньги, не прилагая много усилий.

— И ты… Кажется, я тебя понимаю.

Я тоже об этом думал, и мы оба пришли к довольно неблагоприятному способу решению наших проблем.

— Так можно сократить мои расходы до минимума, но за это не так много заплатят.

— Звучит как хорошая идея.

И всё-таки Аясэ покачала головой, отрицая свои сказанные слова.

— И всё же я не хочу зарабатывать деньги таким способом. Да, я бы слишком много получала за это, но это бы сильно нарушило баланс между «брать и давать». Но я хочу денег, поэтому придумала кое-что стоящее, где бы могла готовить и взамен получать деньги.

— То есть ты, находясь в поиске высокооплачиваемой работы, решила заняться проституцией со своим членом семьи?

Она кивнула. Казалось, что она находилась в подвешенном состоянии.

— Если мы и вправду сделаем это, то я уверена, что потом тебе будет неловко от такой идеи, но, вместо того чтобы сделать это с незнакомым человеком, я решила, что будет гораздо удобнее пройти через это с таким добрым человеком, как ты, Асамура.

Она даже думала сделать это с незнакомым человеком…

— Делая это с тобой, я бы не чувствовала себя виноватой, если бы просила слишком много денег.

Я услышал звук, будто в моей голове что-то щёлкнуло. Я привстал на кровати и протянул руку вперёд. От такой внезапности плечи Аясэ слегка дёрнулись. Только увидев это, на меня нахлынуло сильное чувство вины, которое сковывало моё сердце. Мой рот медленно открылся.

— Именно таких женщин я ненавижу больше всего, Аясэ.

— Э-э?..

Я ненавижу клевету и дурной тон. Независимо от причины, я не хочу причинять боль другим людям своими словами, и мне стало больно от одной только мысли, что я сказал это. Тем не менее, я должен сделать это прямо сейчас — остановить «буйство» Аясэ.

В моей голове промелькнули лица моего старика и матери Аясэ. После всего, через что прошёл мой старик, когда его предала бывшая жена, и после того, в каком подавленном состоянии он находился на протяжении нескольких лет, могу ли я просто проигнорировать это? Определённо нет. Я почувствовал облегчение, когда увидел радость на его лице, женившись во второй раз, и хочу поддержать его новую жизнь.

Что касается Акико-сан, то я не знаю, через что она прошла, но, вероятно, у неё были какие-то проблемы с бывшим мужем, поэтому они и развелись, однако сейчас она, похоже, живёт счастливой жизнью. Если я соглашусь с идей Аясэ, с её просьбой и тем, что потом последует дальше, то так мы принесём только несчастье нашим родителям. Я совершенно не могу с ней согласиться. Мы сказали друг другу, что между нами ничего не будет, и случилось это при нашей первой встрече, и с того момента мы сохраняли некоторую дистанцию. В каком-то смысле я ожидал, что Аясэ не сделает ничего подобного, что привело бы нас к такой ситуации, и это бы означало, что я нарушил то обещание, но раз уж речь пошла о нас, то и Аясэ предала своё обещание.

— Разве ты не говорила, что ты используешь этот имидж как оружие?

Я не знаю, почему Аясэ так стремится к тому, чтобы её не высмеивали как женщину, и почему она старалась стать независимой, но то, что она делает сейчас, было полной её противоположностью. Она будто бы была готова предать себя и решиться пойти на этот шаг. Я ничуть не сомневаюсь в ней, поскольку она по-своему определила свою судьбу, но… Это напомнило мне о платных свиданиях и «ночной работе», которые были, как бы, недолговечными явлениями. Наверное, большинство девушек, кто занимается подобным, делают это только ради большого заработка, но даже среди них есть умные, которые по совершенно непонятному стечению обстоятельств продолжают заниматься этим… Об этом я только слышал. Прямо сейчас было бы не странно понять, что ту же идею преследовала Аясэ. И как бы просто это не звучало, но это противоречило её собственным убеждениям. Тех, кто хранит свои противоречия и беспокоит этим других людей… я не смогу полюбить. Если бы она была мне незнакомой, тогда бы я вообще не обращал на неё внимания, но так как сейчас она моя семья — моей младшей сестрой — я не могу оставить эту ситуацию без внимания.

Я накинул на её плечи полотенце, которое лежало рядом со мной, чтобы ей было не так холодно.

— Дело не в этом. Если ты не найдёшь способ доказать своё преимущество, не связанное с тем, что ты мужчина или женщина, тогда в этом нет никакого смысла.

— Н-но даже если бы я была мужчиной, я всё равно была бы готова пойти на это. Вооружение и всё остальное в этом плане не имеет значения.

Значит, она бы сделала это со мной, даже если бы была моим младшим братом? На секунду я представил себе Аясэ в образе мальчика, но это само по себе создавало бы множество проблем, поэтому я быстро прогнал эту мысль из своей головы.

— Я не приму никакого софизма.

— П-прости меня.

Возможно, она показала мне такую подавленную реакцию потому, что я упрекнул её слова холодным тоном голоса, и в этой реакции я увидел сожаление и беспокойство. Она почти была похожа на ту девушку из школьных слухов, в которых она была выставлена полной противоположностью настоящей Аясэ, но теперь я понимаю, что она была готова пойти на что угодно ради достижения своей цели.

Я так рад… Так рад, что она сперва решилась сделать это со мной, а не с кем-то другим.

— Если ты понимаешь это, значит, всё хорошо. Кроме того, я буду не против… ну, платить тебе за твою еду, но есть только одна проблема.

Именно поэтому я считал его нерациональным решением.

— Проблема?.. — и она аккуратно наклонила голову набок.

— Если мы будем поддерживать денежный оборот внутри нашей семьи, то доход не будет расти.

— …В смысле?

— Наши родители очень заняты на работе, поэтому они не могут постоянно ходить по магазинам. За исключением дорогой мебели и бытовой техники нам нужно откладывать деньги на решение более мелких проблем ежемесячно.

— Верно…

— И я сам работаю неполный рабочий день, так что точно смогу оплатить тебе за еду, но подумай об этом… Если я заболею и не смогу выходить на работу, то я больше не буду получать свою зарплату, а ты, получается, не будешь получать деньги. И тогда ты продолжишь готовить для меня? Пока твой источник дохода находится внутри семьи, никто не может сказать, сможешь ли ты получить достойную зарплату за свой тяжёлый труд.

— Да… Я никогда об этом не задумывалась.

— И если тебе заплатит семья, то это будет иметь свои преимущества: тебя так точно не обманут. Когда ты получаешь деньги от работодателя, тебе постоянно приходиться быть начеку, чтобы тебе не заплатили меньше того, что ты заслужила, но даже если твоя работа и так мало оплачивается, я всё равно считаю, что это тоже хорошая оценка своих навыков, чтобы потом просить у того же работодателя за свои труды больше денег.

Аясэ молчала — видимо, она обдумывала мои слова.

— Это всё, что я хотел тебе сказать. Конечно, я помогу тебе что-нибудь найти, но на большее не рассчитывай.

— Ладно… Прости.

— Ничего, — и я принял её извинения.

Мне не было смысла дальше учить её, поскольку она и так убедилась в неправоте своих действий.

— Но есть кое-что, что мы должны обсудить.

— А?

— Честно говоря, Аясэ, я бы даже не подумал, что ты бы решилась пойти на такое.

— Я… Я тоже сама этого не ожидала.

— Я думаю, что весь этот инцидент произошёл потому, что я никогда по-настоящему не понимал тебя. С этого момента я хочу знать тебя ещё больше.

— …Ага. Я не люблю говорить о прошлом, но я уже в какой-то степени побеспокоила тебя… — Аясэ закрыла глаза и задумалась.

Вздохнув, она поведала мне о своём прошлом. Это случилось тогда, когда она была ещё маленьким ребёнком. Её отец был отличным предпринимателем, но из-за предательства друзей он потерял свою компанию, и, страдая от комплекса неполноценности, начал держать дистанцию с женой и дочерью.

— Комплекс неполноценности?

— Мой отец, возможно, завидовал моей маме. Она всегда говорила, что может продолжать работать в ночных заведениях, а начинала это дело с того момента, как выпустилась со школы. Видимо, он услышал, что на своей работе она была довольно популярна.

— Акико-сан отлично умеет готовить. В конце концов, у неё замечательный характер.

— Ага… Я думаю, что мой отец всегда был добрым человеком, но, после того как он потерял свою компанию, он изменился.

Временами он проводил время с другой женщиной, не говоря уже про расстояние, которое он держал внутри семьи. Он практически перестал испытывать любовь к Акико-сан и к своей дочери. Он перестал делиться с ними деньгами, заставив тем самым за всё расплачиваться матери за прихоти Аясэ. Не удивительно, почему Аясэ была обижена на своего отца. Кроме того, поскольку его жена работала в ночных заведениях, он всегда думал, что у неё мог быть другой мужчина, и по этой причине внутри её семьи были постоянные скандалы.

— Даже если так, но это не оправдывает того факта, что он заставил пройти Акико-сан через все тяготы.

Это объясняет, почему она ненавидит мысль о том, что её принижают, потому что она женщина.

— Я понимаю, каково это было.

— Слушай, Асамура? — Аясэ подняла свою голову и посмотрела на меня.

— Ах. Ну, я просто подумал, что мы похожи.

— Точно также случилось и с тобой, Асамура?

— Да. На какое-то время мой старик страдал гинофобией и начал боятся женщин. Я был потрясён, когда услышал от него, что он снова женился. Может, это Акико-сан так на него повлияла.

— Гинофобия? У него?

— Ага.

— Ясно.

«И с вами произошло то же самое?» — я едва уловил её слабое бормотание, но решил опустить это.

— Ах, вот почему он держался на таком странном расстоянии от мамы… — сказала она.

Видимо, она поняла, почему я немного странно относился к Акико-сан.

— Мы и правда похожи.

— Ага.

— Даже два одинаковых полюса могут сойтись в одной точке.

Я криво улыбнулся, не в силах опровергнуть её слова.

— Ну, мы всё равно должны пройти через все невзгоды, как старший брат и младшая сестра.

— …Как старший брат и младшая сестра?

— Ага.

Аясэ хмыкнула и сняла полотенце с плеч.

— Пожалуйста, с этого момента я полагаюсь на твою поддержку, Асамура.

— Взаимно. И я не буду возражать, если ты будешь обращаться ко мне «старший брат», когда мы останемся наедине.

— Этому не бывать.

— Эх…

Какая жалость, но не стоит торопить события, ведь у нас куча времени, чтобы стать как родные брат и сестра.

— Я не планирую забегать далеко вперёд, Асамура, — Аясэ положила полотенце на кровать и подошла ко мне с улыбкой. — Этому. Не. Бывать.

Её губы, которые были немного покрасневшими после горячей ванны, произнесли три слова прямо рядом с мои лицом. «Я это прекрасно понял и с первого раза, чёрт подери».

В конце концов, мои дни вместе с этой прекрасной, но странно опасной сводной сестрой только начались.